(1) В последнее время Шустиков занял особое место в жизни Костяшкина. (2)Это был не просто приятель — помощник в беде, спутник в развлечениях, советчик. (З)Нет, это был приятель-указчик. (4)Костяшкин и не пытался с ним быть на равной ноге. (5)Никто не объяснял Костяшкину смысл жизни так коротко и просто, как новый приятель. (6)По словам Шустикова, все умные люди были ловчилы. (7)Например, его дядя, зубной техник, обжуливал клиентов так, что комар носу не подточит. (8)На каждой золотой коронке он наживал полграмма, а то и грамм золота. (9)У него была дача, обставленная мебелью красного дерева, и каждый год он ездил в Сочи. (Ю)Дядя был восхитительный ловчила. (И)Учителя, говорил Шустиков, также ловчилы. (12)Они только стараются «зашибить деньгу». (13)На остальное им наплевать. (14)По крайней мере, умным. (15)Сам Шустиков собирался «халтурить и не попадаться» и приманивал Костяшкина такой же будущностью. (16) Сейчас в гостях у Ксении Николаевны Костяшкин впервые усомнился — правда, слегка, самую чуточку, — в том, что говорил ему Алексей. (17)Не похоже было, чтоб Ксения Николаевна «зашибала деньгу». (18)Слишком скромным, даже скудным было убранство её комнаты. (19)И она, несомненно, умная, Ксения Николаевна, а вот… (20)Не старалась, что ли, как Алёшкин дядя, нажить побольше добра? (21)Костяшкин даже спросил для проверки (может, он не всё видел, что-то от него утаено): — У вас только одна эта комната? (22) Ксения Николаевна удивилась: — Конечно. (23)Я одна — зачем же мне больше? (24)А ты почему спросил? (25)Он не мог ответить почему. (26)Но, чтобы вывернуться, сказал, указывая на фотографии в простенке: — Я думал, вы с сыном… (27)Ксения Николаевна взглянула на фотографии, и лицо её на мгновение стало каким-то отрешённым и беззащитным. (28)Но сейчас же это выражение сменилось спокойным, чуть отчуждённым. — (29)Мой сын убит в сорок третьем году, — сказала Ксения Николаевна. — (ЗО)Ему было семнадцать лет. (31)А в пятнадцать он ушёл в народное ополчение: сумел упросить. (32) Она опустила глаза. «(ЗЗ)Сын у неё не был шкурой. (34)Сын был орёл. (Зб)Сумел упросить… (36)А Шустиков всё же брехун: «Умные зашибают деньгу, на остальное плюют». — (37)Вам, может, нужно чего сделать? — спросил Костяшкин, скрадывая деликатность своего вопроса отрывистым тоном и всё-таки стесняясь этой деликатности. — (38)Сделать? (39)Да что же сделать?.. (40)Если б ты оказался умельцем, может, штепсель мне переставил бы к изголовью. (41) Но в электротехнике Костяшкин смыслил мало, о чём и пожалел. — (42)Вот Стакин умеет, — сказал он, — для него это пустяк сущий. — (43)Ну хорошо, — сказала Ксения Николаевна, — это и вообще пустяк; который внимания не стоит. (44)Слушай, я хочу, чтоб ты понял очень важную вещь! (45) Голос Ксении Николаевны стал подчёркнуто серьёзным. (46)«Неужели выпытывать что-нибудь будет?» — мелькнуло в голове у Костяшкина. (47)Но она ни о чём не стала его спрашивать. — (48)Может быть, ты уже и сообразил это сам, но, может быть, и нелишне сказать тебе вот что… — (49)Ксения Николаевна остановилась в затруднении, потянула к себе газету, взяла толстый синий карандаш (им она, вероятно, подчёркивала в ученических тетрадях ошибки и ставила отметки) и провела на белой полосе вверху газеты прямую линию. — (50) В твоём возрасте человек часто находится на развилке дорог. (51)Он выбирает не только будущую профессию, не только определяет своё призвание — к чему стремиться, но и ещё одно — каким путём идти. — (52)Ксения Николаевна провела вторую линию, перпендикулярную первой. — (53) Есть путь честный. (54)Есть путь недостойный. (55)Тех, кто идёт по этим разным путям, — Ксения Николаевна прикоснулась графитом к перпендикулярным линиям, — разделяет пропасть, которая ширится очень быстро. (56) Костяшкин смотрел на синие линии. (57)Продолжаясь в пространстве, они бесконечно удалялись одна от другой. (58)На уроке геометрии это было ему совершенно безразлично. (59) Сейчас это странным образом касалось его, поистине к его жизни относился небрежный чертёжик… — (60)Если человек ушёл по дурной дороге недалеко, то может несколькими прыжками, что ли, вернуться на честный путь. (61)И вот сейчас, стоит тебе захотеть, ты можешь на него вернуться очень быстро… (62)Но с какого-то момента это будет поздно сделать. (63)И тогда возвращение займёт годы. (64) Ксения Николаевна обращается к нему теперь напрямик. (65)Некто из геометрии, че-ловек вообще исчезли, учительница сказала просто: ты… (66)Хотя Костяшкин с самого начала понимал, что о нём, о его судьбе идёт речь, но всё-таки залился краской. (67)Он предпочёл бы говорить о себе в третьем лице. (68)Он тогда решился бы, пожалуй, спросить — будто из праздного любопытства, — как это можно вернуться на честный путь очень быстро… — (69) Сейчас от тебя для этого требуются только желание и воля. (70)Костяшкин спохватывается: влип! (71)Надо отпираться: «Я ничего не сделал, Ксения Николаевна…». (72)Но он говорит совсем другое. — (73)Думаете — стоит захотеть?.. (По М. Бременеру) Бременер Макс Соломонович (1926-1983) — российский писатель. В прозе, отмеченной юмором и наблюдательностью, М.С. Бременер обращается к проблемам юношеской психологии, нравственным коллизиям. Книги: «Случай со Степным» (1955), «Передача ведется из класса» (1960), «Чур, не игра!» (1962), «Присутствие духа» (1969), «Гренадская волость» (1978) и др.