1)Смеётся, заливается, хохочет мальчик... (2)Овсянский остров напоминал когда-то     голову — туповатую с затылка и заострённую, чубатую со лба. (3)В любое время года была та голова в окладе венца — бледная зимняя плешь обмётана чернолесьем; весной плешь острова начёсано путалась серо-свалявшейся отавой, взятой в кольцо багряно-мерцающих тальников, которые не по дням, а по часам погружались в глубину вспененного черёмушника. (4)Пока черёмуха кружилась, метелила по берегам острова, в середине его вспыхивала и, стряхнув в себя рыхлый цвет, оробело останавливалась прибрежная гуща, утихали листом тальники, ольхи, вербы, черёмухи, отгородившись от пожара полосой небоязного к огню смородинника...

(5)Гидростанция зарегулировала реку, откатилась вода, и стал Овсянский остров полуостровом. Захудала на нём некошеная трава, усохли кустарники. (6)По оголившейся отлоге и пологим берегам налёт зелёного помета — цветёт малопроточная вода. (7)Перестала цвести и рожать черёмуха, обуглились, почернели её ветви и стволы; не полыхают более цветы: они вытоптаны или вырваны с корнем. (8)Лишь живучий курослеп сорит ещё жёлтой перхотью средь лета, да жалица и колючий бурьян растут по оподолью бывшего острова.

(9)Прежде были в заречье деревенские покосы и пашни, но где они были — уже не найти. (10)Нынче сооружён здесь деревянный причал. (11)Валом валят на эти берега хозяйственные дачники, чтобы холить на личных огородах и в теплицах редкую овощь, цветы, ягоды. (12)В субботу и воскресенье — пароход за пароходом, теплоход за теплоходом, катер за катером, «Ракета» за «Ракетой» прилипают к причалу и выделяют из себя жизнерадостный народ.

(13)Под бравую песню «То ли ещё будет...» расползаются они по затоптанному клочку земли, глядя на который ещё раз убеждаешься, что в смысле выделения мусора и нечистот никто сравниться с высшим существом не может — ни птица, ни зверь... (14)Берега и поляны в стекле, жести, бумаге, полиэтилене — гуляки жгут костры, пьют, жуют, бьют, ломают, гадят, и никто, никто не прибирает за собою, да и в голову такое не приходит — ведь они приехали отдыхать от трудов.

(15)Оглохла земля, коростой покрылась. (16)Если что и растёт на ней, то растёт в заглушье, украдкой, растёт кривобоко — изуродованное, пораненное, битое, обожжённое...

(17)Хохочет мальчик на берегу. (18)Увидел что-то не просто смешное, а потешное, вот и хохочет.

(19)Подхожу, обнаруживаю: возле вчерашнего, воскресного кострища, средь объедков и битого стекла, стоит узкая консервная баночка, а из неё торчит хвостик суслика и скрюченные задние лапки. (20)И не просто так стоит банка с наклейкой, на которой красуется слово «Мясо», на газете стоит, и не просто на газете, а на развороте её, где крупно, во всю полосу нарисована художником шапка: «В защиту природы...»

(21)Шапка подчёркнута не то красным ломаным карандашом, не то губной помадой, через всю полосу шатающиеся, промоклые красные буквы, из них составлено слово: «Отклик».—(22)Что же ты смеёшься, мальчик?! —(23)Хво... хво... хвостик! (24)Да, хвостик суслика смешон – напоминает он ржаной колосок, из которого выбито ветром зерно, жалкий, редкостный хвостик — не сеют нынче в заречье хлеба. (25)Дачными ягодами суслику не прожить, вот с голоду и подался крошки по берегу подбирать, тут его поймали весёлые гуляки и засунули в банку, судя по царапинам на обёртке, засунули живого. (26)И «отклик» на газете, догадываюсь я, написан не карандашом, а кровью зверушки.
(27)Смеётся, заливается, хохочет мальчик...
(По В. Астафьеву)