Почему следователь Порфирий Петрович догадался, что убийство совершил Раскольников?

- Да что вы оба, шутите, что ль? - вскричал наконец Разумихин. - 
Морочите вы друг друга иль нет? Сидят и один над другим подшучивают! Ты 
серьезно, Родя? 

Раскольников молча поднял на него свое бледное и почти грустное лицо и 
ничего не ответил. И странною показалась Разумихину, рядом с этим тихим и 
грустным лицом, нескрываемая, навязчивая, раздражительная и невежливая 
язвительность Порфирия. 

- Ну, брат, если действительно это серьезно, то... Ты, конечно, прав, 
говоря, что это не ново и похоже на все, что мы тысячу раз читали и 
слышали; но что действительно оригинально во всем этом, - и действительно 
принадлежит одному тебе, к моему ужасу, - это то, что все-таки кровь по 
совести разрешаешь, и, извини меня, с таким фанатизмом даже... В этом, 
стало быть, и главная мысль твоей статьи заключается. Ведь это разрешение 
крови по совести, это... это, по-моему, страшнее, чем бы официальное 
разрешение кровь проливать, законное... 

- Совершенно справедливо, страшнее-с, - отозвался Порфирий. 

- Нет, ты как-нибудь да увлекся! Тут ошибка. Я прочту... Ты увлекся! 
Ты не можешь так думать... Прочту. 

- В статье всего этого нет, там только намеки, - проговорил 
Раскольников. 

- Так-с, так-с, - не сиделось Порфирию, - мне почти стало ясно теперь, 
как вы на преступление изволите смотреть-с, но... уж извините меня за мою 
назойливость (беспокою уж очень вас, самому совестно!) - видите ли-с: 
успокоили вы меня давеча очень-с насчет ошибочных-то случаев смешения обоих 
разрядов, но... меня все тут практические разные случаи опять беспокоят! Ну 
как иной какой-нибудь муж, али юноша, вообразит, что он Ликург али 
Магомет... - будущий, разумеется, - да и давай устранять к тому все 
препятствия... Предстоит, дескать, далекий поход, а в поход деньги нужны... 
и начнет добывать себе для похода... знаете? 

Заметов вдруг фыркнул из своего угла. Раскольников даже глаз на него 
не поднял. 

- Я должен согласиться, - спокойно отвечал он, - что такие случаи 
действительно должны быть. Глупенькие и тщеславные особенно на эту удочку 
попадаются; молодежь в особенности. 

- Вот видите-с. Ну так как же-с? 

- Да и так же, - усмехнулся Раскольников, - не я в этом виноват. Так 
есть и будет всегда. Вот он (он кивнул на Разумихина) говорил сейчас, что я 
кровь разрешаю. Так что же? Общество ведь слишком обеспечено ссылками, 
тюрьмами, судебными следователями, каторгами, - чего же беспокоиться? И 
ищите вора!.. 

- Ну, а коль сыщем? 

- Туда ему и дорога. 

- Вы-таки логичны. Ну-с, а насчет его совести-то? 

- Да какое вам до нее дело? 

- Да так уж, по гуманности-с. 

- У кого есть она, тот страдай, коль сознает ошибку. Это и наказание 
ему, - опричь каторги. 

- Ну а действительно-то гениальные, - нахмурясь, спросил Разумихин, - 
вот те-то, которым резать-то право дано, те так уж и должны не страдать 
совсем, даже за кровь пролитую? 

- Зачем тут слово: должны? Тут нет ни позволения, ни запрещения. Пусть 
страдает, если жаль жертву... Страдание и боль всегда обязательны для 
широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, 
должны ощущать на свете великую грусть, - прибавил он вдруг задумчиво, даже 
не в тон разговора. 

Он поднял глаза, вдумчиво посмотрел на всех, улыбнулся, взял фуражку. 
Он был слишком спокоен сравнительно с тем, как вошел давеча, и чувствовал 
это. Все встали. 

- Ну-с, браните меня или нет, сердитесь иль нет, а я не могу утерпеть, 
- заключил опять Порфирий Петрович, - позвольте еще вопросик один (очень уж 
я вас беспокою-с!), одну только маленькую идейку хотел пропустить, 
единственно только чтобы не забыть-с... 

- Хорошо, скажите вашу идейку, - серьезный и бледный стоял перед ним в 
ожидании Раскольникова 

- Ведь вот-с... право, не знаю, как бы удачнее выразиться... идейка-то 
уж слишком игривенькая... психологическая-с... Ведь вот-с, когда вы вашу 
статейку-то сочиняли, - ведь уж быть того не может, хе-хе! чтобы вы сами 
себя не считали, ну хоть на капельку, - тоже человеком "необыкновенным" и 
говорящим новое слово, - в вашем то есть смысле-с... Ведь так-с? 

- Очень может быть, - презрительно ответил Раскольников. 
                            (Ф.М.Достоевский "Преступление и наказание")