(1)Лепестинья смахивает прозрачные слёзы, мне хочется пожалеть её, но она не позволяет этого и сама себя не жалеет, улыбается извинительно, шагает дальше по тропинке памяти и время от времени говорит очень важное для меня и для себя.

— (2)Ну ладно, тогда голодуха, тяжёлое время, сироты понятно откуда брались, а теперь-то, теперь?

(3)И я как бы выплывала из Лепестиньиной жизни в свою, и ко мне будто бы подбегали шепелявая Зина Пермякова — поёт «Очи чёрные, очи страстные», жалельщица моя Анечка Невзорова, тёзка полководца Саша Суворов, Коля Урванцев, уснувший после приступа боли у меня на коленях, брат и сестра Миша и Зоя Тузиковы, которых ни за что нельзя разлучать, и Женечка Андронова, и Костя Морозов, и Лёня Савич, и все-все-все.

(4)Простой Лепестиньин вопрос, который она повторяла то и дело, вызывал во мне смутную, необъяснимую тоску. (5)Ведь я знала ответ на этот вопрос, про каждого из ребят могла сказать, по какой причине остался он один. (6)А вот про всех сразу не могла, нет, не могла твёрдо и уверенно ответить, что дело обстоит так-то и так-то. (7)Что суть проблемы кроется в том-то и том-то.

(8)Тогда — голод, тогда — трудности, тогда — война. (9)Но теперь-то? (10)Не голод, не война. (11)Нетрудно, в общем, жить. (12)И что? (13)Дети без родителей — вот они, у меня за плечом. (14)И я еду вызнавать подробности.

(15)Выяснять, как и чем мы должны помочь. (16)Мы не матери и отцы, а всего только учителя.

(17)Вопрос Лепестиньин правомерен, да, правомерен. (18)Мне понятно, почему Дзержинский, воевавший с бандитами и врагами, занялся беспризорниками. (19)Понятна слава Макаренко с его колонией. (20)Понятно сиротство страшной войны, когда я ещё даже не родилась, — это мне всё понятно.

(21)Непонятно, почему сироты есть теперь.

(22)Катастрофы, беды, смерти — это осознать можно, без них мира нет.

(23)Но сиротство — оно непостижимо, потому что так просто: детям — всем детям! — нужны родители. (24)Если даже их нет.

— (25)Хочу посмотреть нынешний детдом, — отвлекалась от своего рассказа Лепестинья. — (26)Небось, совсем другое дело! (27)И вдруг сказала: «Всю жизнь ребёночка иметь хотела, да Бог не дал! (28)А кому не надо — даёт!» (29)Толкнула меня легонько локтем. — (30)Отдай-ка мне одного, а, девка?

(31)3амечали ли вы, что порой совершенно непонятным образом, неизвестно как и почему вы предполагаете дальнейший ход событий, и события поворачиваются именно так, как вы думали. (32)Человек говорит слова, которые вы от него ждёте. (ЗЗ)Или вы входите в дом и встречаете там обстановку, которая когда-то именно такой вам и представлялась.

(34)Отчего это? (35)Почему? (36)Может, и впрямь в воздухе движутся какие-то волны, передающие не только знания, но и чувства, мысли, даже намерения?

(37)И есть что-то таинственное в передвижении этих частиц, преодолевающих не только расстояние, но и время.

(По А. Лиханову*)

* Альберт Анатольевич Лиханов (род. в 1935 г.) — детский и юношеский писатель, президент Международной ассоциации детских фондов, директор Научно-исследовательского института детства.