Текст.
(1)Хотя лейтенанта Володина тошнило и голова его была как свинцом налита, хотя он чувствовал страшную слабость, у него подкашивались ноги
и руки были словно чужие, он шёл сейчас к своему взводу, к селу, к позициям, где ещё гремел бой. (2)Шёл, чтобы выполнить солдатский долг.
(3)За пылью, поднятой артиллерийскими снарядами, были едва видны крайние соломкинские избы. (4)Разрывы метались по полю, вспыхивали справа и слева вдоль шоссе, и между разрывами, лавируя, пробивались два «виллиса». (5)Наконец «виллисы» вышли из-под обстрела и неожиданно оказались так близко, что он отчётливо увидел даже лица сидевших за ветровым стеклом.
(6)Он сразу узнал генерал-лейтенанта, члена Военного совета Воронежского фронта, который вчера вместе с командующим осматривал оборонительные сооружения в Соломках. (7)Володин спохватился, хотел было отойти на обочину, но было уже поздно, передний «виллис», скрипнув тормозами, остановился прямо напротив него.
– (8)Ранены? – спросил генерал, не дожидаясь, пока Володин, как положено по уставу, отрапортует, кто он, почему стоит на шоссе, что делал и что собирается делать.
– (9)Нет, товарищ генерал, – смущённо ответил Володин, заметив, как генерал пристально разглядывает его лицо и одежду, и подумал: «Сейчас влетит!»
(10)Но член Военного совета фронта неожиданно повернулся к сидевшему позади полковнику и сказал:
– Это же тот самый лейтенант...
– (11)От пулемётных гнёзд?
– (12)Ну...
(13)Генерал и сидевший позади него полковник знали многие подробности соломкинского боя, знали и о Володине, как он был послан к пулемётным гнёздам, как попал под танк и как солдат, рискуя жизнью, спас его, своего командира.
– (14)Туда?
– (15)Да, в роту, товарищ генерал!
– (16)Отпустили? (17)Выписали?
– (18)Сам ушёл, – добавил Володин и подумал, что лежать под бомбами куда легче, чем стоять перед генералом.
(19)Хотя он и волновался, он всё же был доволен, что сказал правду. (20)Лейтенант не чувствовал за собой никакой вины ни в том, что с ним случилось на передовой, ни в том, что решился вернуться из санитарной роты в траншею.
(21)Генерал вовсе не собирался отправлять его назад, в санитарную роту, хотя видел, что тот как раз именно в этом нуждается. (22)Бледное, измождённое лицо, впалые щёки, гимнастёрка, выпачканная в саже и копоти, оторванная портупея, весь вид совсем юного, стоявшего по стойке «смирно» командира взвода – всё это вызывало у генерала иные мысли. (23)Он думал
о том, сколько должно быть воли в человеке, если он вот так, испытав страх
и ужас, не только не пал духом, но стал ещё крепче и сильнее.
(24)Генерал ещё раз взглянул в упрямое лицо Володина. (25)Он понял: сейчас не нужно ни одобрительных слов, ни похвал. (26)Генерал просто протянул руку и сказал:
– Желаю удачи, лейтенант! (27)Боевой удачи!
(28)«Виллисы» уже скрылись за поворотом, а Володин ещё в раздумье стоял на шоссе. (29)Было в этой случайной минутной встрече что-то очень важное для него, чего он не мог понять сразу.
(30)То важное, чего он не смог понять тогда, стоя на шоссе, неожиданно откроется ему в одной несложной фразе, которую Володин услышит от члена Военного совета фронта, когда встретит его семь дней спустя в освобождённой Рындинке, на ещё дымящейся от боя окраине: «Мы – русские солдаты!» (31)Может быть, потому, что слово «солдат» в таком сочетании поднималось над всеми воинскими званиями, даже над генеральским, даже над маршальским чином, а слово «русский» связывало
с историей России, с лучшими её страницами: Бородинским сражением, Севастопольской эпопеей. (32)Но, может быть, потому, что Володин сам ощущал всё это и только не мог выразить свои чувства одной фразой, теперь, услышав эту фразу, он вдруг понял, насколько проста, насколько очевидна истина, и с гордостью мысленно повторил её: «Мы – русские солдаты!»
(По А.А. Ананьеву*)
* Анатолий Андреевич Ананьев (1925–2001) – русский советский прозаик.
Сочинение.
В чем заключается секрет силы духа и стойкости русских воинов? Именно эту проблему ставит в данном нам для анализа отрывке советский прозаик Анатолий Андреевич Ананьев.
Размышляя над поставленной проблемой, автор приводит в пример лейтенанта Володина, который, несмотря на ранение, ушел из санитарной роты на передовую. А.А. Ананьев обращает наше внимание на то, что молодой офицер не чувствовал вины за свой побег даже тогда, когда ему на пути повстречался генерал-лейтенант Военного совета фронта. Володин, пережив ранение, которое он получил, спасая командира и рискуя при этом собственной жизнью, боялся лишь за то, что высокий чин, узнав о его самовольном уходе, отправит его назад в санчасть, где лейтенант не сможет воевать с врагом. Автор указывает на то, что глядя на юного бойца, генерал "думал о том, сколько должно быть воли в человеке, если он вот так, испытав страх, ужас, не только не пал духом, но стал еще крепче и сильнее".
Обобщая сказанную информацию, А.А. Ананьев подводит нас к мысли о том, что секрет стойкости Володина да и других солдат заключается в одной фразе: "Мы - русские солдаты!" Автор предполагает, что именно в этих словах заключен тот самый секрет силы русского духа. Может быть, потому, что слово "солдат" в таком сочетании поднималось на