(1)Давно, в старинное время, жил у нас на улице старый на вид человек. (2)Он работал в кузнице при большой московской дороге. (З)Звали его Ефимом, но все люди называли его Юшкой. (4)Он был мал ростом и худ; на сморщенном лице его, вместо усов и бороды, росли по отдельности редкие седые волосы; глаза же у него были белые, как у слепца, и в них всегда стояла влага, как неостывающие слезы.

(5)Юшка чаю не пил и сахару не покупал, он пил воду, а одежду носил долгие годы одну и ту же без смены: летом он ходил в штанах и в блузе, черных и закопченных от работы, прожжённых искрами насквозь, так что в нескольких местах видно было его белое тело, и босой, зимою же он надевал поверх блузы еще полушубок, доставшийся ему от умершего отца, а ноги обувал в валенки, которые он подшивал с осени, и носил всякую зиму всю жизнь одну и ту же пару.

(6)Когда Юшка рано утром шел по улице в кузницу, то старики и старухи подымались и говорили, что вон Юшка уж работать пошел, пора вставать, и будили молодых. (7)А вечером, когда Юшка проходил на ночлег, то люди говорили, что пора ужинать и спать ложиться — вон и Юшка уж спать пошел.

(8)А малые дети и даже те, которые стали подростками, они, увидя тихо бредущего старого Юшку, переставали играть на улице, бежали за Юшкой и кричали:

(9)— Вон Юшка идет! (10)Вон Юшка!

(11)Дети поднимали с земли сухие ветки, камешки, сор горстями и бросали в Юшку.

(12)— Юшка! — кричали дети. (13)— Ты правда Юшка?

(14)Старик ничего не отвечал детям и не обижался на них; он шёл тихо и не закрывал своего лица, в которое попадали камешки и земляной сор.

(15)По этой своей болезни Юшка каждое лето уходил от хозяина на месяц. (16)Он уходил пешим в глухую дальнюю деревню, где у него жили, должно быть, родственники. (17)Никто не знал, кем они ему приходились. (18)В пути он дышал благоуханием трав и лесов, смотрел на белые облака, рождающиеся в небе, плывущие и умирающие в светлой воздушной теплоте, слушал голос рек, бормочущих на каменных перекатах, и больная грудь Юшки отдыхала, он более не чувствовал своего недуга — чахотки. (19)Уйдя далеко, где было вовсе безлюдно, Юшка не скрывал более своей любви к живым существам. (20)Он склонялся к земле и целовал цветы, стараясь не дышать на них, чтоб они не испортились от его дыхания, он гладил кору на деревьях и подымал с тропинки бабочек и жуков, которые пали замертво, и долго всматривался в их лица, чувствуя себя без них осиротевшим. (21)Но живые птицы пели в небе, стрекозы, жуки и работящие кузнечики издавали в траве веселые звуки, и поэтому на душе у Юшки было легко, в грудь его входил сладкий воздух цветов, пахнущих влагой и солнечным светом.

(22)По дороге Юшка отдыхал: он садился в тень подорожного дерева и дремал в покое и тепле. (23)Отдохнув, отдышавшись в поле, он не помнил более о болезни и шел весело дальше, как здоровый человек. (24)Юшке было сорок лет от роду, но болезнь давно уже мучила его и состарила прежде времени, так что он всем казался ветхим.

(25)И так каждый год уходил Юшка через поля, леса и реки в дальнюю деревню или в Москву, где его ожидал кто-то или никто не ждал, — об этом никому в городе не было известно.

(26)Через месяц Юшка обыкновенно возвращался обратно в город и опять работал с утра до вечера в кузнице. (27)Он снова начинал жить по-прежнему, и опять дети и взрослые, жители улицы, потешались над Юшкой, упрекали его за безответную глупость и терзали его.

(28)Юшка смирно жил до лета будущего года, а среди лета надевал котомку за плечи, складывал в отдельный мешочек деньги, что заработал и накопил за год, всего рублей сто, вешал тот мешочек себе за пазуху на грудь и уходил неизвестно куда и неизвестно к кому.

(29)Но год от году Юшка все более слабел, потому шло и проходило время его жизни и грудная болезнь мучила его тела и истощала его, из-за неё он и умер.

(30)Снова вспомнили про Юшку лишь глубокой осенью. (31)В один темный непогожий день в кузницу пришла юная девушка и спросила у хозяина-кузнеца: где ей найти Ефима Дмитриевича?

(32)— Какого Ефима Дмитриевича? — удивился кузнец. (ЗЗ) — У нас такого сроду тут и не было.

(34)Девушка, выслушав, не ушла, однако, и молча ожидала чего-то. (35)Кузнец поглядел на нее: что за гостью ему принесла непогода. (36)Девушка на вид была тщедушна и невелика ростом, но мягкое чистое лицо её было столь нежно и кротко, а большие серые глаза глядели так грустно, словно они готовы были вот-вот наполниться слезами, что кузнец подобрел сердцем, глядя на гостью, и вдруг дога