А. (9)В классе повисла абсолютная тишина. (23)Сан Саныч пронзил нас Толстым — с помощью горьковского текста...

Б. (11)А ещё захватила магия звучащего мастерского литературного слова, которое в исполнении чтеца как будто разогревало воздух, погружало нас, слушающих, в гипнотическую словесную ауру.

В. (18)«Видел я его однажды так, как, может быть, никто не видел: шёл к нему в Гаспру берегом моря и под имением Юсупова, на самом берегу, среди камней, заметил его маленькую, угловатую фигурку, в сером, помятом тряпье и скомканной шляпе. (19)Сидит, подперев скулы руками, — между пальцев веют серебряные волосы бороды, — и смотрит вдаль, в море, а к ногам его послушно подкатывают, ластятся зеленоватые волнишки, как бы рассказывая нечто о себе... (20)В задумчивой неподвижности старика почудилось нечто вещее, чародейское, углублённое во тьму под ним, пытливо ушедшее вершиной в голубую пустоту над землёй, как будто это он — его сосредоточенная воля — призывает и отталкивает волны, управляет движением облаков и тенями, которые словно шевелят камни, будят их... (21)Не изобразить словом, что почувствовал я тогда; было на душе и восторженно и жутко, а потом всё слилось в счастливую мысль: “Не сирота я на земле, пока этот человек есть на ней!”»

Г. (10)Захватила сама увлекательность такого труда — только слушать, а не записывать, и не напрягаться для ответов, не тосковать от обязательности запоминания. (11)А ещё захватила магия звучащего мастерского литературного слова, которое в исполнении чтеца как будто разогревало воздух, погружало нас, слушающих, в гипнотическую словесную ауру.