1. (1)Мир вокруг нас меняется. (2)И язык, который существует в меняющемся мире и не меняется сам, перестаёт выполнять свою функцию.

(3)Мы не сможем говорить на нём об этом мире, потому что у нас просто не хватит слов. (4)И не так уж важно, идёт ли речь о домовых сычах, новых технологиях или новых политических и экономических реалиях. (5)Объективно всё правильно, язык должен меняться, и он меняется. (6)Более того, запаздывание изменений приносит людям значительное неудобство, но и очень быстрые изменения могут мешать и раздражать.

2. (8)Не люблю, когда я не понимаю отдельных слов в тексте или в чьей-то речи. (9)Даже если я понимаю, что это слово из английского языка, и могу вспомнить, что оно там значит, меня это раздражает. (10)Позавчера я споткнулся на стритрейсерах, вчера — на трендсеттерах, сегодня — на дауншифтерах, и я точно знаю, что завтра будет только хуже.

3. (15)Когда-то я с лёгкой иронией относился к эмигрантам, приезжающим в Россию и не понимающим некоторых важных слов, того же «пиара», скажем. (16)И вот теперь я сам, даже никуда не уезжая, обнаружил, что некоторые слова я не то чтобы совсем не понимаю, но понимаю их только потому, что знаю иностранные языки, прежде всего английский. (17)Мне, например, стало трудно читать спортивные газеты (почему-то спортивные журналисты особенно не любят переводить с английского на русский, а предпочитают сразу заимствовать).

4. (23)Потом я, правда, сообразил, что был не вполне прав не только по отношению к эмигрантам, но и к спортивному журналисту. (24)Ведь глагол «ассистировать» (в значении «делать голевой пас»), да и слово «ассистент» в соответствующем значении уже стали частью русской спортивной терминологии.

5. (31)Я, в принципе, не против языковой свободы: она, (конечно, в разумных пределах) способствует творчеству и делает речь более выразительной. (32)Но мне не нравится языковой хаос (который вообще-то является её обратной стороной), когда уже не понимаешь, игра это или безграмотность, выразительность или грубость.