(1)Что такое красота? (2)Людям кажутся совсем разные лица, вещи, явления. (3)Полагаю, что, посещая художественные галереи, выставки, собравшие нетленные образы красоты, многие испытывают порой чувство недоумения: неужели это неправильное, странное женское лицо или эта нелепая мужская фигура могут считаться красивыми? (4)Но ведь художник подобен влюбленному, он глядит на свою модель околдованными глазами и — в отличие от бытового человека — умеет сообщать свое видение другим. (5)Правда, не всегда, у людей разные вкусы, разные представления о том, «что такое хорошо и что такое плохо». (6)Тем, кто обладает сильно развитым воспринимающим аппаратом, куда легче понять очарованность художника той или иной натурой и разделить его чувство вопреки собственным пристрастиям, нежели тем, кто редко соприкасается с искусством.

Чем поражает Джоконда? (7)Сложностью выражения, глубиной душевной жизни, обнаруживающей себя в многозначной полуулыбке, взгляде, погруженном в даль, но готовом откликнуться и сиюминутности. (8)Разве можно сказать, что Мона Лиза безукоризненно красива? (9)У самого Леонардо есть на полотнах женщины куда красивей (хотя бы эрмитажная «Мадонна Литта»), но манит, притягивает, сводит с ума поэтов, вдохновляет музыкантов, пленяет сложные и простые души бессмертная Джоконда — в ней явлен не холодный, обобщающий тип красоты, а горячая, пульсирующая, бездонная жизнь единственной души. (10)Человеку, сказал Паскаль, по-настоящему интересен только человек. (11)И потому над тайной Джоконды, тайной вполне реальной женщины, жившей в нашем мире, а не на Олимпе и не в горних высях, флорентийской гражданки, жены купца Джокондо не устают биться поколение за поколением.

(12)Словами красоту не передашь. (13)Это прекрасно знал Лев Толстой. (14)В полушутливом споре с Тургеневым и Дружининым, кто лучше опишет красоту женщины, он перечеркнул прямолинейные описания своих соперников одной-единственной фразой из Гомера: «Когда Елена вошла, старцы встали». (15)Умно, дерзко, лукаво, но вместе с тем Толстой как бы расписывается в бессилии выразить словами живую красоту женщины. (16)Впрочем, это не мешало ни ему самому, ни его литературным собратьям создавать пленительные женские образы. (17)Разве мы сомневаемся в зрелой красоте Анны Карениной, или девичьей — Наташи Ростовой, или романтической — Татьяны Лариной? (18)А между тем Пушкин не дал ее портрета. (19)Ведь нельзя же считать портретом: «Татьяны бледные красы и распущенные власы». (20)А ведь всего-то сказано, что «все тихо, просто было в ней». (21)Чего же достигает Пушкин такой зримости образа, ставшего символом русской женской красоты — физической и духовной? (22)Колдовством рассеянных по роману легких мазков чарующей авторской интонацией, исполненной нежность и уважения, и чем-то вовсе неуловимым, что принадлежит тайне гения.

(23)Бездушная, внешняя красота — ничто, ценна лишь красота, светящаяся изнутри, она озаряет мир добром, возвышает самого человека и укрепляет веру в будущее.

(24)Как хорошо сказал великий педагог К. Ушинский: «Всякое искреннее наслаждение изящным само по себе источник нравственной красоты».

(по Ю. М. Нагибину*)