Суеверия, предрассудки, предубеждения во все века одолевали человека. Всегда находились своеобразные инквизиторы, желавшие втиснуть истину в свои клещи. Познание всегда ограничивали страхом костра. Множество полезнейших научных открытий сожгли на потеху толпе. Жгли Джордано Бруно, казнили Лавуазье, Сократа, продавали в рабство Платона. Длинен список невежественных уничтожений. Напрасно лучшие умы взывали об освобождении науки. Толпы кричали о свободе – и изгоняли Аристотеля, Пифагора, Перикла. И не в глубокой древности искать примеры. В XIX веке Академия наук преследовала Менделеева. Не от сладкой жизни уехал из России Мечников. А вспомните жизнь Пирогова… И сейчас можно привести многие печальные примеры суеверий, хотя бы они и прикрылись различными терминами. Наука, если она хочет быть обновленной, должна быть, прежде всего, неограниченной и тем самым бесстрашной. Всякое условное ограничение уже будет свидетельством убожества, а тем самым станет непреоборимым препятствием на пути достижения. Вспоминаю один разговор с ученым, который настолько хотел быть защитником новой науки, что даже старался унизить значение всех древних накоплений. Между тем именно каждый молодой представитель новой науки должен быть, прежде всего, открыт ко всему полезному и тем более к тому, что уже засвидетельствовано веками. Всякое отрицание уже противоположно творчеству. Истинный творец прежде всего не доходит до отрицания в своем светлом, постоянном поступательном движении. Творец и не имеет даже времени на осуждение и отрицание. Процесс творчества совершается в неудержимой прогрессии. Потому-то так больно видеть, когда, в силу каких-то предвзятостей и суеверий, человек запутывает сам себя призраками. Лишь бы не подумали, что ученый становится старообразным, - боязливый человек готов предать анафеме или забытию самые поучительные накопления древнего опыта. Именно свободная, неограниченная наука опять открывает человечеству многие, давно забытые, полезные находки. Фольклор снова идет рука об руку с памятниками археологии. Песня и предание подкрепляют пути истории. Многие раскопки последних лет изумляли нас изысканностью смысла и форм. Эта изысканность, утонченное изящество давних веков, еще раз напоминает, с каким заботливым, почтительным вниманием мы должны прикасаться к заветам древности. Все, что может служить на пользу развития человеческого мышления, - все должно быть и выслушано, и принято. Безразлично, в какой одежде или в каком иероглифе принесется осколок знания. В нем нет ни старого, ни молодого, ни древнего, ни нового. В нем совершается великая, неограниченная эволюция. Каждый, затрудняющий ее, будет исчадием тьмы. Каждый, посильно содействующий ей, будет истинным воином, сотрудником света. (Н.Рерих. 28 апреля 1943 год.)
Должны ли наука и просвещение быть независимыми, неограниченными? И если некая внешняя сила все же попытается втиснуть их в определенные рамки и подчинить своей воле, то к каким последствиям это может привести? Именно эти проблемы поставлены Н. Рерихом в данном тексте.
Проблема «инквизиторов», желающих «втиснуть истину в свои клещи», была актуальна как в прошлые века, так и на сегодняшний день. Зачастую нам приходится наблюдать, как на пути науки появляются препятствия, мешающие не только ее развитию, но и развитию всего общества в целом.
Позиция автора данного текста очевидна. На примере многих известных ученых: Платона, Аристотеля, Пифагора Рерих показывает нам, как вследствие суеверий и предрассудков многие полезнейшие открытия были не признаны. Он осуждает любое ограничивающее воздействие на науку и просвещение, ведь, по его мнению, это в конечном итоге приведет к убожеству.
Я разделяю позицию автора и так же считаю, что для просвещения нет ничего хуже предубеждения и ограниченности поля деятельности. На мой взгляд, если действия науки направлены во благо, если ее открытия полезны и не противоречат моральным нормам, тогда и только тогда она может иметь свою независимость. Человечество, выставляя препятствия на пути науки к прогрессу, в итоге окажется в тупике, отк