(1)Я все чаще думаю о том, как трудно быть истинно благодарным, то есть принести пользу тому, кто оказал нам некогда истинное благодеяние. (2)Неуважение к заслугам, а еще более неблагодарность, представлялись всегда моему воображению в самом отвратительном виде. (3)В душе я никогда не был неблагодарным, но - увы! (4) На деле я не сумел или даже не захотел (кто доберётся до правды, роясь в хламе сердца!) быть благодарным именно там, где благодарность была священным долгом.
(5)Правда, во всей моей жизни не так много случаев такого долга.
(6)Я имел твердое намерение отблагодарить - и не однажды, - но судьба не дала мне этого сделать. (7)Один случай касается целого периода моей жизни; здесь я скажу только, что я считал себя обязанным благодарностью почтенному семейству профессора Мойера, и именно его почтеннейшей теще Екатерине, урожденной Буниной (сестре по отцу Василия Андреевича Жуковского). (8)Я был принят в этом семействе как родной и мечтал о женитьбе на его дочери. (9)Мечтам юности не суждено было осуществиться, и я поневоле остался в долгу у незабвенной Екатерины Афанасьевны.
(10)Наконец, самый священный долг, оставшийся не так выполненным, - как бы мне теперь (но, увы, поздно!) хотелось это сделать, - был долг благодарности моей матери и двум старшим сестрам. (11)Со смерти отца, с 1824 по 1827 год, эти три женщины содержали меня своими трудами. Кое-какие крохи, оставшиеся после разгрома отцовского состояния, недолго тянулись; и мать, и сестры принялись за мелкие работы; одна из сестер поступила на работу в какое-то благотворительное детское заведение в Москве и своим крохотным жалованьем поддерживала существование семьи.
(13)Уроков я не мог давать: одна ходьба в университет с Пресненских прудов брала взад и вперёд часа четыре времени, да мать и не хотела, чтобы я работал.
-(14)Ты будешь, - говорилось,- чужой хлеб заедать; пока хоть какая-нибудь есть возможность, живи на нашем.
(15)Так и перебивались. (16)К счастью нашему, в то блаженное время не платили за лекции, не носили мундиров, и даже когда введены были мундиры, то мне сшили сёстры из старых вещей какую-то мундирную куртку с красным воротником, и я, чтобы не обнаружить несоблюдения формы, сидел на лекциях в шинели, выставляя на вид только светлые пуговицы и красный воротник.
(17)Как мы выжили в Москве во время моего студенчества, для меня осталось загадкою. (18)Квартира и отопление были, правда, даровые у дяди в течение года. (19)А содержание? (20) А платье? (21) Две сестры, мать и две служанки, и я на прибавку. (22)Сестры работали; продавались кое-какие остатки, но как до этого доставало - не понимаю. (23) Иногда, только иногда, в торжественные праздники, помогал мой крестный отец, Семен Андреевич Лукутин; помогали иногда кое-какие старые знакомые. (24)Но я не был благодарным по отношению к ним, о чем сейчас сожалею.
(По Н.И.Пирогову*)
*Николай Иванович Пирогов (1810-1881) – русский хирург, анатом, естествоиспытатель, педагог.
Нужно ли быть благодарным человеком? Таким вопросом задаётся Пирогов.
Размышляя над этой проблемой, автор признаётся, что «… не сумел или даже не захотел … быть благодарным именно там, где благодарность была священным долгом». Он приводит «случаи такого долга». Пирогова греют воспоминания о Екатерине Афанасьевне, потому что он был принят в семействе профессора Мойера как родной. Автор отмечает, что «поневоле остался в долгу» у неё, но судьба не дала отблагодарить сестру В.А.Жуковского. Также Пирогов пишет о том, что его мать и сёстры «принялись за мелкие работы», поддерживая существование семьи. Автор сожалеет о том, что не был благодарен по отношению к ним.
Таким образом, Пирогов приходит к выводу: очень важно отблагодарить того, кто «оказал нам некогда истинное благодеяние».
Трудно не согл