В осеннем лесу все было желтое и багряное, казалось, все горело и светило вместе с солнцем. Деревья только-только начали сбрасывать одеяние, и листья падали, покачиваясь в воздухе, бесшумно и плавно. Было прохладно и легко, а потому и весело. Осенний запах леса - особенный, неповторимый, стойкий и чистый настолько, что за десятки метров Бим чуял хозяина. ТЕПЕРЬ хозяин сел на пенек , приказал Биму тоже сидеть, а сам снял кепку, положил к рядом на землю и смотрел на листья. И слушал тишину леса. Ну конечно же, он улыбался! Он был сейчас таким, как всегда перед началом охоты. И вот хозяин встал, расчехлил ружье, вложил патроны. Бим задрожал от волнения. Иван Иваныч потрепал его ласково по загривку, отчего Бим еще больше разволновался. - Ну, мальчик, ищи! Бим пошел! Малым челноком пошел, лавируя между деревьями, приземисто, пружинисто и почти бесшумно. Иван Иваныч потихоньку двинулся за ним, любуясь работой друга. Теперь лес со всеми красотами остался на втором плане: глввгое-Бим , изящный, страстный, легкий на ходу. Изредка подзыавая его к себе, Иван Иваныч приказал ему лежать, чтобы дать успокоиться, втянуться. А вскоре Бим уже пошел ровно, со знанием дела. Великое искусство - работа сеттера! ВОТ он идет легким галопом, подняв голову ему не надо опускать ее и искать низом, он берет запахи верхом, при этом шелковистая шерсть облегает его точеную шею. оттого он так и красив, что держит голову, с достоинством, уверенностью и страстью. Лес молчал. Лишь чуть-чуть играли золотые листья березы, купаясь в блестках солнца. ритихли молодые дубки рядом с величавым исполином дубом-отцом облегает прародителем. Бесшумно трепетать оставшиеся на осина серебряно-серенькие листья. А на палой желтой листве стояла собака-одно из лучших творений природы и терпеливого человека. Ни единый мускул не дрогнул! Вот что такое классическая стойка в желтом лесу! - Вперед, мальчик! Бим поднял вальдшнепа на крыло. Выстрел! Лес встрепенулся, ответив недовольным, обиженным эхом. Казалось, береза, забравшаяся на границу дубняка и осинника, испугалась, вздрогнула. Дубы охнули, как богатыри. Осины, что рядом, торопливо посыпали листьями. Вальдшнеп упал комом. Бим подал его по всем правилам. Но хозяин, приласкав Бима и поблагодарив за красивую работу, подержал птицу на ладони, посмотрел на нее и сказал задумчиво :- Эх, не надо бы...
Бим не понял, вглядывался в лицо Ивана Иваныча, а тот продолжал:-Для тебя только, Бим, для тебя, глупый. А так - не стоит. Вчера был счастливый день. А все-таки какой-то осадок на душе. Отчего бы? Мне жаль стало убивать дичь. Так хорошо вокруг, и вдруг мертв птица. Я не вегетарианец и не ханжа, описывающий страдания убитых животных и уписывающий с удовольствием их мясо.но до конца дней ставлю себе условие: одного-двух вальдшнепов за охоту, не больше. Если ни одного - еще бы лучше, но тогда Бим загибнет как охотничья собака. а я вынужден буду купить птицу, которую для меня убьет кто-то другой. Нет уж, увольте от такого... Откуда же все-таки осадок от вчерашнего? И только ли от вчерашнего? Не пропустил ли я какую-то мысль?.. Итак, вчерашний день: стремление к счастью, желтый лес - и убитая птица. Что это: уж не сделка ли со своей совестью? Стоп! Вот какая мысль ускользнула вчера :не сделка, а укор совести и боль за всех, убивающих бесполезно, когда человек теряет человечность. Из прошлого, из воспоминаний о прошлом идет и все более растет во мне жалость к птицам и животным. Ах, желтый лес, желтый лес! Вот вам и кусочек счастья, вот вам и место для раздумий. В осеннем лесу человек становится чище.