В чём заключается комизм «экзамена», устроенного для Митрофана?
Правдин (Митрофану). А далеко ли вы в истории? Митрофан. Далеко ль? Какова история. В иной залетишь за тридевять земель, за тридесято царство. Правдин. А! так этой-то истории учит вас Вральман? Стародум. Вральман? Имя что-то знакомое. Митрофан. Нет, наш Адам Адамыч истории не рассказывает; он, что я же, сам охотник слушать. Г-жа Простакова. Они оба заставляют себе рассказывать истории скотницу Хавронью. Правдин. Да не у ней ли оба вы учились и географии? Г-жа Простакова (сыну). Слышишь, друг мой сердечный? Это что за наука? Митрофан (тихо матери). А я почем знаю. Г-жа Простакова (тихо Митрофану). Не упрямься, душенька. Теперь-то себя и показать. Митрофан (тихо матери). Да я не возьму в толк, о чем спрашивают. Г-жа Простакова (Правдину ). Как, батюшка, назвал ты науку-то? Правдин. География. Г-жа Простакова (Митрофану). Слышишь, еоргафия. Митрофан. Да что такое! Господи боже мой! Пристали с ножом к горлу. Г-жа Простакова (Правдину ). И ведомо, батюшка. Да скажи ему, сделай милость, какая это наука-то, он ее и расскажет, Правдин. Описание земли. Г-жа Простакова (Стародуму). А к чему бы это служило на первый случай? Стародум. На первый случай сгодилось бы и к тому, что ежели б случилось ехать, так знаешь, куда едешь. Г-жа Простакова. Ах, мой батюшка! Да извозчики-то на что ж? Это их дело. Это таки и наука-то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда, — свезут, куда изволишь. Мне поверь, батюшка, что, конечно, то вздор, чего не знает Митрофанушка. Стародум. О, конечно, сударыня. В человеческом невежестве весьма утешительно считать все то за вздор, чего не знаешь. Г-жа Простакова. Без наук люди живут и жили. Покойник батюшка воеводою был пятнадцать лет, а с тем и скончаться изволил, что не умел грамоте, а умел достаточек нажить и сохранить. Челобитчиков принимал всегда, бывало, сидя на железном сундуке. После всякого сундук отворит и что-нибудь положит. То-то эконом был! Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть. Перед другим не похвалюсь, от вас не потаю: покойник-свет, лежа на сундуке с деньгами, умер, так сказать, с голоду. А! каково это?? Стародум. Препохвально. Надобно быть Скотинину, чтоб вкусить такую блаженную кончину. Скотинин. Да коль доказывать, что ученье вздор, так возьмем дядю Вавилу Фалелеича, О грамоте никто от него и не слыхивал, ни он ни от кого слышать не хотел: а какова была голоушка! Правдин. Что ж такое? Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли во-рота? Милон. Вы, господин Скотинин, сами признаете себя неученым человеком; однако, я думаю, в этом случае и ваш лоб был бы не крепче ученого. Стародум (Милону). Об заклад не бейся. Я думаю, что Скотинины все родом крепколобы.
Комизм «экзамена», устроенного для Митрофана, заключается в абсурдности и глупости ответов самого экзаменуемого, его матери и Скотинина. Для них образование — это бессмысленные знания, без которых легко можно обойтись. Уподобляясь своей матери, Митрофан неохотно учит науки, поэтому на «экзамене», устроенном для демонстрации его образованности Стародуму, юноша оказывается в смехотворном положении. Так, на вопрос Правдина о том, к какой части речи отно
2. Суждения аргументируются анализом элементов текста произведения.
3. Отсутствуют фактические, логические, речевые ошибки.